За Лёней водилось много всего такого, из-за чего в ближайшие лет пять ему вольная жизнь не столько улыбалась, сколько ехидно щерилась. Странности за ним в колонии стали замечать уже года три назад, но поначалу отнесли всё на счёт общей придурковатости. Ну, называет себя человек дважды королём — и на здоровье. Его так и прозвали — Лёня-королёк. Психиатра в тех краях отродясь не было, и неладное заподозрили лишь недавно, когда Лёня погнал такую пургу, что народ отказался ночевать на соседних с ним нарах. Не хотим, мол, проснуться однажды по частям и в разных географических точках.